Внимание! Сайт использует cookie-файлы. Продолжая работать с сайтом, вы соглашаетесь на условия работы с cookie.
rss

Сретенский сон с широко открытыми глазами Платон — философ, едва избежавший участи раба Истина или точка зрения? Who is mister Reagan? Чем темнее храм, тем больше в нем света


Статьи, видео - Америка превращается в зону военных действий»

«Если вы не хотите получить пулю, удар электрошокером, резиновой дубинкой, получить заряд  перечного газа или улечься на асфальт мордой вниз, просто делайте то, что я говорю. Не вступайте со мной в пререкания, не обзывайте меня, не говорите мне, что я не имею права вас останавливать, не называйте меня расистской свиньёй, не угрожайте мне, что привлечёте меня к суду или отберёте у меня полицейский значок.  Не орите мне, что платите мне зарплату, и даже не думайте приближаться ко мне с агрессивным видом. Если попробуете убежать – всё это в большинстве случаев полностью пресекается в считанные минуты.  Долго ли вы продержитесь, прежде чем начнёте сотрудничать?»

– Санил Датта, офицер департамента полиции Лос-Анжелеса с 17-летним стажем.
3
Жизнь в американском полицейском государстве – это бесконечная череда запретов,  предъявляемых под дулом заряженного пистолета: не разговаривать с полицейскими, даже не думать о том, чтобы защититься в ходе рейда полицейского спецназа (а этих рейдов проводится тут 80 тысяч  ежегодно),  не бежать, когда поблизости находится коп – чтобы он по ошибке не принял вас за преступника, не ходить с тростью  – чтобы её по ошибке не приняли за оружие,  не ждать кого-то в одиночестве на глазах у публики, не позволять своим детям ходить на игровую площадку одним, не участвовать в мирных протестах, проходящих поблизости от мест, где может пройтись  чиновник из правительства, не выращивать овощи на своём заднем дворе,  не исполнять музыку в подземном переходе за пожертвования,  не кормить китов … и так далее и тому подобное.

Для тех, кто сопротивляется, кто осмеливается поступать независимо, думать самостоятельно, ходить не в ногу, последствия неизменны – путешествие в один конец  в местную тюрьму, либо смерть.

Что нам, американцам,  необходимо понять,  и что мы предпочитаем  не замечать, в страхе отводя от этого глаза, чтобы реальность не оказалась слишком шокирующей  – это тот факт, что мы больше не живём  в «Граде на Холме», светоче свободы всего мира.

Будучи далеко неблестящим образцом работающей демократии, мы стали уроком для мира в том, как быстро свобода превращается в тиранию,  как, скользя вниз по склону Холма, который был символом  некогда свободолюбивого народа, люди оказываются скованными и одураченными убеждением, что стены их тюрьмы на самом деле воздвигаются для их собственной защиты.

Потратив более полувека на экспорт войны в чужие земли, получая прибыль от войны и создавая национальную экономику, внешне зависящую от военных трофеев,  мы оказались не в силах протестовать, когда военные ястребы обратили свою жажду прибылей на нас, притащив в когтях военную добычу –  танки, гранатомёты, кевларовые шлемы, штурмовые винтовки, противогазы, боеприпасы, снаряжение,  тараны, приборы ночного видения и т.п. – чтобы раздать их бесплатно подразделениям муниципальной полиции и использовать для защиты родины против  тех, кто «Мы, народ Соединённых Штатов».

Министерство бороны не только передало бесплатное  военное снаряжение местной полиции. С  начала 1990-х годов министерство юстиции работало с Пентагоном над финансированием военных технологий для департаментов полиции. А затем последовали федеральные гранты на миллиарды долларов, раздаваемые министерством внутренней безопасности, что позволило полицейским департаментам устроить настоящий потребительский бум в сфере  высшей степени сомнительных поставок военного снаряжения такого класса, которое больше подходит для поля боя.

Стоит ли удивляться, что сейчас мы находимся в самой зоне военных действий?

Мы живём в государстве необъявленного военного положения.  Врагом стали мы сами.

В зоне военных действий нет полицейских – только солдаты.  Таким образом, больше нет «posse comitatus»*, запрещающего правительству использовать армию для усиления правоохранительных органов.  Нет, потому что местная полиция, несмотря на все цели и намерения, сама уже стала армией.

В зоне военных действий солдаты стреляют, чтобы убивать,  чему сейчас и обучают американскую полицию. Вооружён или не вооружён тот, кто воспринимается как «угроза», больше не имеет значения, – полиции приказано сначала стрелять, а потом задавать вопросы.

В зоне военных действий даже самые младшие члены сообщества с раннего возраста привыкают видеть вокруг военных и относиться к ним со страхом.  Благодаря финансированию со стороны администрации Обамы, всё больше школ  нанимают вооружённых полицейских – некоторые из них вооружены полуавтоматическими винтовками AR-15, чтобы «охранять» свои кампусы.

В зоне военных действий у вас нет никаких прав. Когда на вас смотрит дуло полицейской винтовки, не может быть никакой свободы слова. Когда вас устрашают  напичканной оружием военной бронемашиной с усиленной противоминной защитой – не может быть свободы собраний. Когда за вами наблюдают с помощью тепловизоров, программ распознавания и сканирования всего тела и тому подобного – не может быть неприкосновенности частной жизни. Когда вас обвиняют  в нарушении общественного порядка просто за то, что вы осмелились задать вопрос, за фотографию или документ со свидетельством о  виденной вами несправедливости – для этого требуется не менее чем благословение суда  – не может быть свободы обращения в правительство для удовлетворения жалоб.

А когда вы становитесь заключённым в родном городе, без свободы передвижения, когда вас прогоняют с улиц, устраивают ночью комендантский час, невозможно сомневаться, что стены тюрьмы смыкаются.

Это происходит не только в Фергюсоне,  Миссури. Как я показал в своей книге «Правительство волков: Возникновение американского полицейского государства», это происходит и будет происходить повсюду в этой стране, где сотрудникам правоохранительных органов выдан карт-бланш на то, чтобы делать всё, что им нравится, когда им нравится, как им нравится, обладая иммунитетом от контролирующих, законодательных и судебных органов.

Видите ли, чего не могут понять американцы, живущие сейчас в наведённой телевидением наркотической дымке сфабрикованной реальности, нарцистического отрицания и двухпартийной политики, так это того, что мы не только притащили домой вооружение, которое использовали в Ираке и Афганистане,  чтобы использовать его против американского народа. Мы принесли домой и сам дух войны.

Вот что создаёт ощущение того,  что наш народ завоёван.  Вот что создаёт ощущение того, что мы находимся в оккупированной стране. Вот что создаёт ощущение того, что мы живём в страхе перед тем, что вооружённые люди вынесут тебе дверь среди ночи или обвинят в совершении того, что, оказывается, считается преступлением, о чём ты даже не думал, и что за тобой всё время следят, твои передвижения фиксируют, мотивы твоих поступков подвергают  сомнению.

Вот что такое быть гражданином американского полицейского государства. Вот что такое, когда тебя считают вражеским комбатантом в собственной стране.

Поэтому если вы не хотите получить пулю, удар электрошокером,  заряд перечного газа, удар дубинкой или быть сбитым с ног, во что бы то ни стало,  уйдите с дороги. Прижмите хвост перед лицом полиции, отведите глаза при виде несправедливости, найдите какой угодно повод, чтобы предположить, что так называемые жертвы полицейского государства заслуживают того, что получили.

Но помните, когда эту винтовку в конце концов направят на вас – а это будет – когда не найдётся никого, кто заступился бы за вас или замолвил бы за вас слово – помните, что вас предупреждали.

Это работало одинаково во все времена. Мартин Нимёллер это понимал.  Немецкий пастор, открыто выступавший против Гитлера и проведший последние семь лет нацистского правления в концлагере, Нимёллер предупреждал:

«Когда  они пришли за социалистами,  я молчал,  – я же не был социал-демократом.

Когда они пришли за профсоюзными деятелями,  – я молчал,  я же не член профсоюза.

Когда они пришли за евреями,  – я молчал,  я же не был евреем.

Когда они пришли за мной,  больше не было никого,  кто бы мог за меня заступиться».

*************************************

Примечание:

* – лат., полномочия шерифа округа. Чрезвычайное право шерифа отдать приказ о сборе людей в случае необходимости обеспечить охрану общественного порядка, задержать опасного преступника и т. п. Также название секретной полувоенной ультраправой организации, члены которой не платят федеральные налоги, так как считают налогообложение нарушением гражданских свобод.

----------------------------------------------------------------
Автор: Джон У. Уайтхед
перевод:
* - http://polismi.ru/

19.03.2024




ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU facebook twitter rss